'Медные буки' - Страница 2

- В течение пяти лет я была гувернанткой в семье полковника Спенса Манроу, но два месяца назад полковник получил назначение в Канаду и забрал с собой в Галифакс и детей. Я осталась без работы. Я давала объявления, сама ходила по объявлениям, но все безуспешно. Наконец та небольшая сумма денег, что мне удалось скопить, начала иссякать, и я просто ума не приложу, что делать.

В Вест-Энде есть агентство по найму "Вестэуэй" - его все знают, - и я взяла за правило заходить туда раз в неделю в поисках чего-либо подходящего. Вестэуэй - фамилия владельца этого агентства, в действительности же все дела вершит некая мисс Стопер. Она сидит у себя в кабинете, женщины, которые ищут работу, ожидают в приемной; их поочередно вызывают в кабинет, и она заглядывая в свой гроссбух, предлагает им те или иные вакансии.

По обыкновению и меня пригласили в кабинет, когда я зашла туда на прошлой неделе, но на этот раз мисс Стопер была не одна. Рядом с ней сидел толстый, претолстый человек с улыбчивым лицом и большим подбородком, тяжелыми складками спускавшимся на грудь, и сквозь очки внимательно разглядывал просительниц. Стоило лишь мне войти, как он подскочил на месте и обернулся к мисс Стопер.

- Подходит, - воскликнул он. - Лучшего и желать нельзя. Грандиозно! Грандиозно!

Он, по-видимому, был в восторге и от удовольствия потирал руки. На него приятно было смотреть: таким добродушным он казался.

- Ищете место, мисс? - спросил он.

- Да, сэр.

- Гувернантки?

- Да, сэр.

- А сколько вы хотите получать?

- Полковник Спенс Манроу, у которого я служила, платил мне четыре фунта в месяц.

- Вот это да! Самая что ни на есть настоящая эксплуатация! - вскричал он, яростно размахивая пухлыми кулаками. - Разве можно предлагать столь ничтожную сумму леди, наделенной такой внешностью и такими достоинствами?

- Мои достоинства, сэр, могут оказаться менее привлекательными, нежели вы полагаете, - сказала я. - Немного французский, немного немецкий, музыка и рисование...

- Вот это да! - снова вскричал он. - Значит и говорить не о чем. Кратко, в двух словах, вопрос вот в чем: обладаете ли вы манерами настоящей леди? Если нет, то вы нам не подходите, ибо речь идет о воспитании ребенка, который в один прекрасный день может сыграть значительную роль в истории Англии. Если да, то разве имеет джентльмен право предложить вам сумму, выраженную менее, чем трехзначной цифрой? У меня, сударыня, вы будете получать для начала сто фунтов в год.

Вы, конечно, представляете, мистер Холмс, что подобное предложение показалось мне просто невероятным - я ведь осталась совсем без средств. Однако джентльмен, прочитав недоверие на моем лице, вынул бумажник и достал оттуда деньги.

- В моих обычаях также ссужать юным леди половину жалованья вперед, сказал он, улыбаясь на самый приятный манер, так что глаза его превратились в две сияющие щелочки среди белых складок лица, - дабы они могли оплатить мелкие расходы во время путешествия и приобрести нужный гардероб.

"Никогда еще я не встречала более очаровательного и внимательного человека", - подумалось мне. Ведь у меня уже появились кое-какие долги, аванс был очень кстати, и все-таки было что-то странное в этом деле, и, прежде чем дать согласие, я попыталась разузнать об этом человеке побольше.

- А где вы живете, сэр? - спросила я.

- В Хемпшире. Чудная сельская местность. "Медные буки", в пяти милях от Уинчестера. Место прекрасное, моя дорогая юная леди, и дом восхитительный старинный загородный дом.

- А мои обязанности, сэр? Хотелось бы знать, в чем они состоят.

- Один ребенок, очаровательный маленький проказник, ему только что исполнилось шесть лет. Если бы вы видели, как он бьет комнатной туфлей тараканов! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Не успеешь и глазом моргнуть, а трех как не бывало.

Расхохотавшись, он откинулся на спинку стула, и глаза его снова превратились в щелочки.

Меня несколько удивил характер детских забав, но отец смеялся - я решила, что он шутит.

- Значит, мои обязанности - присматривать за ребенком? - спросила я.

- Нет-нет, не только присматривать, не только, моя дорогая юная леди! вскричал он. - Вам придется также - я уверен, вы и протестовать не будете, выполнять кое-какие поручения моей жены при условии, разумеется, если эти поручения не будут унижать вашего достоинства. Немного, не правда ли?

- Буду рада оказаться вам полезной.

- Вот именно. Ну, например, речь пойдет о платье. Мы, знаете ли, люди чудаковатые, но сердце у нас доброе. Если мы попросим вас надеть платье, которое мы дадим, вы ведь не будете возражать против нашей маленькой прихоти, а?

- Нет, - ответила я в крайнем удивлении.

- Или сесть там, где нам захочется? Это ведь не покажется вам обидным?

- Да нет...

- Или остричь волосы перед приездом к нам?

Я едва поверила своим ушам. Вы видите, мистер Холмс, у меня густые волосы с особым каштановым отливом. Их считают красивыми. Зачем мне ни с того ни с сего жертвовать ими?

- Нет, это невозможно, - ответила я.

Он жадно глядел на меня своими глазками, и я заметила, что лицо у него помрачнело.

- Но это - обязательное условие, - сказал он. - Маленькая прихоть моей жены, а дамским капризам, как вам известно, сударыня, следует потакать. Значит, вам не угодно остричь волосы?

- Нет, сэр, не могу, - твердо ответила я.

- Что ж... Значит вопрос решен. Жаль, жаль, во всех остальных отношениях вы нам вполне подходите. Мисс Стопер, в таком случае мне придется познакомиться с другими юными леди.

Заведующая агентством все это время сидела, просматривая свои бумаги и не проронив ни слова, но теперь она глянула на меня с таким раздражением, что я поняла: из-за меня она потеряла немалое комиссионное вознаграждение.